Сразу вспомнился спор, возникший на Гайдаровском форуме в Москве в январе 2017 года между Анатолием Чубайсом и главой “Сбербанка” Германом Грефом, в прошлом – министром экономического развития РФ. “Солнечная энергетика в России уже состоялась, а ветровая может стать реальностью уже в 2017 году”, - убеждал собравшихся Чубайс. На что Герман Греф возразил: “Я пока не вижу ни одного шанса в ближайшие десять лет, что у нас какое-то “солнце” появится или “ветер”. В карманах – может быть, но не в электроэнергетике”. Хотя спорящие, скорее всего, имели в виду всего лишь разные составляющие, но общего процесса в российской индустрии.
“Нужно разделять две задачи в развитии энергетики - покрытие спроса наиболее эффективными доступными технологиями и само внедрение новых технологий, и они не противоречат друг другу”, - поясняет руководитель группы исследований и прогнозирования российского кредитного рейтингового агентства АКРА Наталья Порохова.
Доля производства электроэнергии с использованием возобновляемых источников (ВИЭ) пока составляет в России лишь сотые доли процента от общего. Так, по данным Министерства энергетики РФ, в 2016 году на ветровых и гелиоэлектростанциях, вместе взятых, было произведено 0,06% всей электроэнергии в стране. К 2024 году, по планам правительства, ВИЭ-выработка должна составить уже 2,5% без учета гидростанций, заявлял год назад министр энергетики Александр Новак. А согласно “Энергетической стратегии России на период до 2035 года”, эта доля должна заметно вырасти, но и тогда составит, в пересчете, лишь 4,3% от того объема электроэнергии, который был произведен в стране в 2016 году.
Для сравнения, по данным Международного энергетического агентства (МЭА), в странах Организации экономического сотрудничества и развития, объединяющей на сегодня 35 наиболее индустриально развитых стран мира (ОЭСР-35), доля ВИЭ-сектора в общей выработке электроэнергии в среднем составила в 2016 году 11% (без учета гидростанций). А в странах Европейского союза (ЕС-28), по оценкам Евростата, эта же доля еще в 2015 году в среднем превысила 18%, хотя в 1990-ом она составляла всего 0,7% (также без учета гидростанций):
“Пока в России есть дешевые нефть и газ, ВИЭ в стране неконкурентоспособны, - полагает Сергей Шавкунов из компании J’son & Partners Consulting. – Возможны редкие исключения – например, удаленные труднодоступные районы, где издержки, связанные с доставкой традиционного топлива, перекрывают стоимость установки солнечных или ветряных генераторов”.
С 2013 года в России действует программа государственной поддержки индустрии ВИЭ, предполагающая, в частности, собственное производство (локализацию) компонентов для ветровых и гелиостанций уже с 2016 года не менее чем на 65-70%.
“Поскольку цены на газ в РФ ниже мировых в три-четыре раза, основной целью поддержки ВИЭ в стране было именно развитие технологий, то есть, скорее, это промышленная политика, а не энергетическая”, - продолжает Наталья Порохова.
“Мы видим, что технологии альтернативной энергетики в дальнейшем будут развиваться, и не хотим отставать от этого процесса, - пояснял первый заместитель министра энергетики РФ Алексей Текслер. – Другими словами, основной посыл заключается не в объеме дополнительной мощности, а в развитии с помощью мер поддержки соответствующих отечественных технологий и локализации производства оборудования”.
Ветровая и гелиоэнергетика – два ведущих сегмента альтернативной энергетики в мире, если не считать гидроэнергетики: на ее долю в странах ОЭСР приходится в среднем более половины общего производства электроэнергии сектора ВИЭ:
В России действующая система господдержки ВИЭ позволила фактически с нуля создать отрасль солнечной генерации, заявил в октябре Анатолий Чубайс. По его словам, сегодня в стране производится в год панелей для солнечных батарей общей мощностью 160 МВт. Для сравнения, это 0,2% объема общемировых их продаж в 2016 году, который, по данным Министерства энергетики США, составил 69,5 ГВт. И в первой десятке ведущих мировых производителей этих панелей – сразу семь компаний из Китая:
“Для нас сейчас важнее рост конкурентоспособности наших солнечных модулей в сравнении с зарубежными аналогами, в том числе – в части КПД преобразования солнечного потока в электроэнергию”, - отмечал замминистра Алексей Текслер.
Сегодня в России, по словам Анатолия Чубайса, производятся солнечные батареи с КПД более 20%. Текущий максимум в мире, по оценкам Минэнерго США, - 25,3%. При этом пока 95% всех продаваемых в мире солнечных батарей – кремниевые, технологический предел КПД для которых – 33,7% (известный как “предел Шокли-Квиссера”).
“Как только наши технологии будут конкурентоспособны, а к этому все идет, объем производства солнечных панелей будет увеличиваться, - продолжает Алексей Текслер. - После этого мы сможем тех же китайских и европейских коллег потеснить на других рынках”.
Только в течение 2016 года суммарная мощность установленных в мире солнечных батарей, по оценкам МЭА, выросла на 50%. Половину этого прироста обеспечил спрос со стороны Китая, где находится четверть всех гелиоустановок мира. А общий объем глобального их рынка, по оценкам американской компании Zion Market Research, в 2016 году составивший 30,8 млрд долларов, уже к 2022 году вырастет почти вдвое – до 57,3 млрд долларов. Три четверти нынешних мощностей мировой гелиоэнергетики приходится всего на пять стран:
Из тех новых ВИЭ-мощностей в стране, которые в Минэнерго России намерены получить к 2024 году, на долю гелиостанций приходится лишь четверть, тогда как более половины - на ветровые. И вспомним, в странах ОЭСР (см.график “Альтернативная энергетика”) на ветрогенераторах производится в 2,5 раза больше электроэнергии, чем на гелиостанциях.
В 2016 году суммарная мощность работающих в мире ветрогенераторов возросла на 12%, а общий объем этого рынка составил 13,74 млрд долларов, отмечает издание Windpower Engineering. К 2025 году, по прогнозам, он удвоится - до 27,4 млрд долларов. Причем более 60% всех мощностей ветрогенераторов мира сегодня приходится всего на три страны:
Мировой рынок ветрогенераторов поделен жестче, чем рынок солнечных панелей. Если на последнем 10 ведущих компаний-производителей занимают 48%, то на рынке ветрогенераторов доля первых 10 компаний – уже 76%. И половина из них – европейские:
И еще один аспект ВИЭ-сектора - рабочие места. В целом в мире в этой индустрии, по оценкам международной организации REN21 (Renewable Energy Policy Network for the 21st Century), напрямую или косвенно уже заняты 8,3 млн человек (без учета гидрогенерации), почти 45% из которых – в Китае. А по данным Европейского агентства по окружающей среде, в Бразилии ВИЭ-индустрия еще в 2015 году обеспечивала работой почти 1% всех занятых в экономике, в США и Японии – 0,5-0,6%, в странах ЕС – 0,4%:
